слове голос предательски сорвался. Как сквозь вату доносилось объявления Дэгэйра о том, что бал продолжается без его императорского величества. Графиня тоже что-то говорила, но я уже не слушала.
Я поступила правильно. Я поступила правильно. Я поступила правильно. Все остальное — просто приворот, эти чувства пройдут, как только я сниму его с Леодора. И с себя. Я вернусь в свой домик и буду жить дальше. Готовить настойки и травы.
А жизнь Тины — важнее всего. Ни один человек не заслуживает такого, даже самый плохой. У каждого должен быть шанс исправиться. Шанс на жизнь. Жизнь людей и так быстротечна. Как у бабочек.
Тина смотрела на меня во все глаза. Даже тот факт, что наш язык она не выучила, не отменял того, что она все поняла.
— Береги его, — прошептала я, улыбнувшись. — Береги. Будь его другом… Он будет очень одинок. И ему будет нужен друг. Я знаю, что у тебя получится.
Я мысленно добавила: «Дарю его тебе». Но вслух сказать этого не смогла.
— О-о-ох, моя спина, — послышался стон леди Тремейн, а потом я услышала шуршание тяжелой ткани совсем рядом. — Домой пора. Умаялась я. Совсем. Бал — это всегда так утомительно!
Агата легонько подтолкнула меня в сторону выхода из бальной залы. Я бросила прощальный взгляд на Леодора. Практически одними губами прошептала:
— Ты должен. Ты принц.
Я помню, как резко развернулась, словно попыталась избавиться от чего-то, что отдавалось болью в душе, и практически бегом направилась к выходу. Гости смотрели на меня, словно пытались угадать, что только что произошло. И почему я решила покинуть бал так стремительно.
Баба Агата ждала меня уже в дверях. Видимо, я слишком долго смотрела на Лео, раз гости зашелестели.
Я прощалась. Прощалась с частичкой своей жизни. Наверное, будет лучше, если он никогда меня больше не увидит. Я постараюсь пореже выходить в деревню. И попрошу лес скрыть все тропинки, ведущие к моей избушке, от принца. Если вдруг он решит прилететь драконом, то тоже не найдет мой домик. Деревья скроют его своими тенистыми кронами.
— Идём, моя хорошая, — теплая улыбка ба Агаты легла легким бальзамом на измученную душу. — Все будет хорошо. Всё будет хорошо.
— Угу, — хлюпнула я носом, а ба Агата, поддерживая за спину, повела меня по коридорам к выходу из дворца.
Никто не бросился за нами. Никто не попытался остановить. Может, оно и к лучшему.
— Прощай, дворец, — прошептала я, глядя на красивые башни. — Прощай, император Теодор. Прощайте розы в саду. Прощай, Дэгэйр. И ты, принц, прощай…
Уже подходя к карете, я обернулась на дворец, раскрашенный яркими красками. Он был таким же, каким я его увидела в первый раз. Я поймала себя на мысли, что прощаюсь, но никак не могу проститься. Прощаюсь с Лео и даже с хмурым Дэгэйром.
Так будет лучше, я уверена. А способ снятия приворота передам через ба Агату. Думаю, что она поможет мне…
Но что ж мне так больно? Это все приворот! Приворот, и не больше!
Карета катилась по улочкам города. Она проезжала мимо моей лавки, на которой красовалась надпись: «Закрыто». Я надеялась, что когда все уляжется, смогу вернуться и осуществить свою мечту! Да, нужно думать о лавочке! Ведь о ней я мечтала всю жизнь! Я не мечтала о принце, я мечтала о лавочке с травами.
Я думала, что как только у меня появится своя лавочка, я буду счастлива. Но вот она, моя лавочка. Но я почему-то не чувствую себя счастливой.
— Ну ты чаво носом-то шмыгаешь? — сетовала леди Тремейн, когда мы уже выехали из столицы и тихо тряслись по дороге в нашу деревушку. — Чаво расстроилась-то?
— Ба Агата, я ведь правильно поступила? — подняла я на бабушку мокрые глаза. Та улыбнулась и кивнула. — Тогда почему так гадко на душе?!
— Потому что женщине иногда нужно отступить и дать волю думать мужикам, — фыркнула она, а я улыбнулась. Бабулька сдвинула брови, скорчила страшную рожицу: — А то заладили! Ма Агата, какое решение принять? Ба Агата, тут не получается! Леди Тремейн, я упустил черепаху! Тьфу! Безобразие!
Я улыбнулась сквозь слезы.
— А то привыкли во всем на женщин полагаться. Вот пускай сами думают! — усмехнулась ба Агата. — Своей головой! У принца голова не только для того, чтобы в нее есть! Хотя, судя по семейному древу, голова у них орган второстепенный. И думают они вовсе другим местом!
Я смотрела на разорванное платье, обещая себе сохранить его на память. Ничего, я справлюсь! У меня есть моя лавочка, буду торговать настойками и кремами.
Бабушка смешно скрестила руки на груди и громко шамкнула. Я не смогла сдержаться и хихикнула.
— Так ма шо, не реви, — деланно произнесла ба Агата. — Увидитесь вы. Раньше, чем ты думаешь.
— Откуда ты знаешь? — снова расстроилась я, вспоминая свежую зелень глаз. Хотя нет, обычно такое говорят, чтобы утешить.
А ба Агата кивнула в окно кареты.
Я проследила за ее взглядом и прищурилась. В небе над столицей появилась темная точка, летящая в нашу сторону.
— Вишь, дракон летит? — усмехнулась бабулька, тихо хихикая. — Чёт низко летит. К дождю, наверное.
Кусочек из следующей книги
— Может, останешься в постели? — с тревогой спросил Леодор, а я благодарно посмотрела на него и замотала головой.
— Нет, нет, нет… Мне нужно в сад! — прошептала я.
Чтобы нимфа быстрее оправилась от чужой магии, ей нужна природа. Только природа обладала способностью восстановить силы нимфы. А единственной природой, куда я могла попасть сейчас, был роскошный императорский сад.
— Может, лучше полежишь в постели, а потом мы … сходим в сад? — спросил принц.
— А можно сейчас? — стала умолять я. Леодор усмехнулся и …
Я даже пискнуть не успела, как меня взяли на руки вместе с одеялом. Одеяло упало по пути к двери, а Лео осмотрелся в коридоре и понес меня в сторону сада. Каждой клеточкой тела я чувствовала приближение цветов и постепенно оживала.
В саду было тихо и так спокойно, что я расслабилась. Меня спустили на землю, а я почувствовала, как трава обвивает ноги. Надеюсь, принц этого не заметил.
— Я хочу побыть одна, — прошептала я, понимая, что при принце просить помощи у растений не хочу. Мало ли! — Мне так будет легче…
Я думала, он будет упираться, говорить, что меня нельзя оставлять одну, но Леодор покорно согласился и ушел гулять по саду.
Я мысленно позвала растения, прося дать мне силу. Цветы потянулись к моим ладоням, а я гладила их
